Здоровье, богатство и благосостояние

За последние 150 лет произошли коренные изменения в состоянии здо­ровья мирового населения, благодаря которым люди стали жить дольше, их здоровье улучшилось, а продуктивность по­высилась. Улучшение состояния здоровья, оказав глубокое воздействие на численность и структуру населения, привело также к ускоре­нию темпов экономического роста во всем ми­ре.

В период с XVI века по середину XIX века средняя продолжительность жизни в мире ме­нялась, но не превышала в среднем 40 лет, причем тенденции к ее увеличению не на­блюдалось. Во второй половине XIX века продолжительность жизни медленно, но не­уклонно увеличивалась, а затем, в XX веке, совершила заметный скачок — сначала в Ев­ропе, а потом и в остальном мире. Экономические историки и демографы все еще спорят об источниках этих изменений, но они все чаще указывают на рост доходов (и последующее улучшение санитарии и доступности продуктов питания) как на основ­ную причину снижения смертности в XIX веке. Что же касается XX века, то, по их мнению, ка­тализаторами здесь были технические усовер­шенствования, особенно открытие микробной теории болезней, лучшее понимание роли ги­гиены и разработка антибиотиков и вакцин.

Резкое снижение смертности можно убеди­тельно проиллюстрировать на примере Чили. Средняя продолжительность жизни чилий­ской женщины, родившейся в 1910 году, со­ставляла 33 года. Сегодня этот показатель пре­вышает 78 лет (всего на два года меньше, чем в США). В 1910 году вероятность того, что она не доживет до пяти лет, составляла больше од­ного из трех; сегодня же такая вероятность меньше одного из 50. Кроме того, значительно снизилась смертность среди людей среднего возраста: у сегодняшней чилийки гораздо мень­ше шансов умереть в молодости от туберкулеза или родов, либо в среднем возрасте от рака. Эти изменения в уровне смертности сопро­вождаются заметными изменениями в качест­ве жизни чилийских женщин. Они могут иметь меньше детей и проводить меньше времени за их воспитанием: коэффициент фертильнос­ти чилийских женщин снизился с 5,3 детей в 1950 году до 2,3 (чуть выше уровня воспроизводства). Женщины меньше болеют инфекци­онными болезнями, у них прибавилось сил, улучшилось телосложение и повысился интел­лект. Их жизнь стала не только намного длин­нее, но и гораздо здоровее.

Какое значение имело улучшение здоровья населения с середины XIX века для экономи­ки стран в целом? И на что указывает недавнее сокращение средней продолжительности жиз­ни в Африке и других регионах в результате эпидемии ВИЧ/СПИДа? В настоящей статье сделана попытка ответить на эти вопросы пу­тем исследования возрастающего числа фак­тов, которые свидетельствуют о том, что улуч­шение здоровья способствует ускорению роста ВВП на душу населения. Кроме того, в статье анализируются результаты недавних исследований, в которых утвержда­ется, что прошлые оценки экономи­ческого прогресса были занижен­ными и что экономический ущерб, наносимый эпидемией ВИЧ/СПИДа в последнее время, также занижается, если экономисты используют в каче­стве критерия ВВП на душу населе­ния. Более точным показателем был бы «полный доход» — концепция, которая охватывает величину изме­нений в средней продолжительности жизни, включая их в оценку эконо­мического благосостояния. В случае Африки этот новый критерий четко высвечивает экономические послед­ствия СПИДа в данном регионе на протяжении последних 15 лет и пред­вещает катастрофу в будущем.

Влияние здоровья на ВВП на душу населения

Как состояние здоровья сказывается на величине ВВП на душу населения? Во-первых, здоровые работники более производительны, чем работники, сопоставимые с ними во всех отношениях, кроме здоровья. Одно из доказа­тельств тому — результаты исследований, которые увязы­вают инвестиции в здоровье и питание людей в моло­дости с их заработками во взрослом возрасте.

Улучшение состояния здоровья приводит к повыше­нию доходов на душу населения и по ряду других направ­лений. Одно из них — изменение решений о расходах и сбережениях на протяжении жизненного цикла. Идея планирования выхода на пенсию возникает только тогда, когда коэффициенты смертности становят­ся достаточно низкими для того, чтобы выход на пенсию стал реальной перспективой. Рост продолжительности жизни в развивающихся странах создал для нынешнего поколения новый стимул к сбережению, и этот стимул может оказать существенное влияние на национальные нормы сбережения. Такой бум сбережений длится всего одно поколение, а затем нейтрализуется потребностями пожилых людей по мере старения населения, однако пока он продолжается, инвестиции и темпы эконономического роста могут существенно повыситься. Другое направле­ние состоит в поощрении прямых иностранных инвести­ций: инвесторы склонны избегать стран, рабочая сила которых страдает от тяжкого бремени болезней. Эндеми­ческие болезни могут также лишать людей доступа к зем­ле или другим природным ресурсам, как это было на большей части территории Западной Африки до победы над онхоцеркозом («речной слепотой»). Еще одно направление — это содействие развитию образова­ния. Более здоровые дети лучше посещают школу, и у них выше уровень когнитивного развития, а большая продолжительность жизни может по­вышать стимулы к инвестициям в образование.

Зачастую улучшение здоровья идет на благо прежде всего самой уязвимой группе населения — детям. Снижение детской смертности первона­чально вызвано эффектом «поколения демографи­ческого взрыва» и часто ведет к последующему сокращению рождаемости, так как в новых усло­виях низкой смертности семьи предпочитают иметь меньше детей. Таким образом, поколение демо­графического взрыва уникально и оказывает глу­бокое воздействие на экономику по мере того, как его представители получают образование, затем находят работу, накапливают сбережения для вы­хода на пенсию и, наконец, покидают рынок тру­да. Поколения, идущие до и после демографического взрыва, значительно меньше по численности.

Если улучшение здоровья повышает произво­дительный потенциал экономики, можно пред­положить, что хорошее здоровье должно сопро­вождаться более высокими устойчивыми показа­телями производства. Однако здесь возможно запаздывание, в связи с тем что экономике тре­буется постепенно приспособиться к динамиче­ски устойчивому уровню производства. Предпо­лагается, что в этом случае в странах с хорошим состоянием здоровья населения, но низкими до­ходами будет наблюдаться относительно более быстрый экономический рост по мере корректиров­ки их доходов. Насколько велик общий вклад улучшения здоровья в экономический рост? Данные, полу­ченные на основе межстрановых регрессий темпов экономи­ческого роста, свидетельствуют о том, что этот вклад весьма велик. Более того, выявлено, что исходное состоя­ние здоровья населения является одним из наиболее надеж­ных и мощных движущих сил экономического роста, наряду с такими точно установленными факторами, как исходный уровень доходов на душу населения (как только страны достигают устойчивого уровня доходов, рост замедляется), географическое положение, институциональная среда, эко­номическая политика, исходный уровень образования и ин­вестиции в образование. Например, Блум, Кэннинг и Севилла (Гарвардский университет) показали, что рост про­должительности жизни на один год повышает устойчивый уровень ВВП на душу населения примерно на 4 процента.

Однако не все страны выигрывают от этой взаимосвязи в равной мере. Алок Бхаргава (Хьюстонский университет) с коллегами пришли к выводу о том, что улучшение здоровья больше влияет на размер заработной платы в странах с низ­кими доходами, чем в странах с высокими доходами. Иссле­дования показывают также, что улучшение здоровья имеет большее значение для стран, которые проводят надлежащую экономическую политику, например, обеспечивают откры­тость во внешней торговле и надлежащее управление. В ра­ботах Блума, Кэннинга и Мэлани (Гарвардский университет) сделан вывод о том, что «чудо» экономического роста в стра­нах Восточной Азии в действительности вовсе не было чу­дом: скорее, оно убедительно свидетельствует о процессе, ведущую роль в котором сыграло улучшение здоровья в кон­тексте благоприятной в целом экономической политики.

Восточноазиатское «чудо»

Все больше данных указывает на то, что своими высокими устойчивыми темпами экономического роста во второй по­ловине XX века страны Восточной Азии в основном обязаны высоким темпам роста факторных вводимых ресурсов — тру­да, физического капитала и человеческого капитала, — а не повышению общей факторной производительности. Одной из причин быстрого увеличения трудовых ресурсов в расчете на душу населения в Восточной Азии было улучшение здо­ровья населения. Улучшение состояния здоровья, достигае­мое при весьма умеренных затратах, стало предпосылкой и одним из катализаторов так называемого «чуда». Средняя продолжительность жизни возросла с 39 лет в 1960 году до 67 лет в 1990 году, что сопровождалось снижением фертильности. Снижение уровней смертности и фертильности привело к тому, что в период с 1960 по 2000 год соотношение численности населения в трудоспособном возрасте (от 15 до 64 лет) и иждивенцев (0—14 и старше 65) возросло с при­мерно 1,3 до более 2, что способствовало гораздо более масштабному притоку работников в сферу производства и повышению ВВП на душу населения.

Еще одним ключевым элементом экономического успеха стран Восточной Азии были чрезвычайно высокие темпы на­копления капитала в регионе, обусловленные уровнем сбережений, который зачастую превышал 30 процентов дохо­дов. По данным исследований, увеличение продолжительно­сти жизни повысило необходимость в сбережениях для обеспечения дохода в старости. Пик индивидуальных сбере­жений приходится на возраст от 40 до 65 лет, когда люди го­товятся к выходу на пенсию, поэтому когда поколение «демографического взрыва» вступает в этот возрастной диа­пазон, возникает бум сбережений. Помимо того, что в Вос­точной Азии значительная часть населения оказалась в дан­ном возрастном диапазоне максимальных сбережений, это поколение первым в регионе стало жить в условиях низкой смертности и накапливать крупные сбережения для выхода на пенсию.